Viber

Достижения белорусского IT-сектора — уже привычный козырь в пользу местной экономической модели. Viber, приложение «Маскарад» (MSQRD), World of tanks — это символы успеха программистов из Беларуси. Однако, по мнению экспертов, этот сектор не только не тащит за собой собственно экономику, но и несет глобальные угрозы.

После создания в 2005 году Парка высоких технологий — его еще задолго до появления стали называть белорусской «силиконовой долиной», которая должна вывести страну на уровень развитых — за Беларусью закрепилась слава IT-лидера в регионе Восточной Европы. В топ-100 крупнейших мировых компаний IT-сферы вошли три фирмы, имеющие отношение к Беларуси (либо основатели выходцы из страны, либо компания стартовала в Беларуси, а затем меняла дислокацию, продавалась, становилась совместной) — это EPAM Systems, IBA Group и Intetics Co. В IT-рейтинге ООН Беларусь занимает 48-е место.

Миру известно несколько разработок и продуктов белорусского IT-сектора: массовая многопользовательская онлайн-игра World of Tanks от белорусской студии Wargaming.net, приложение для занятий спортом All-in Fitness, приложение MSQRD, добавляющее фильтры на селфи (Forbes включил его в топ-30 лучших в мире приложений в категории «Потребительские технологии»). Facebook купил MSQRD в марте 2016 года, сумма сделки не разглашена. Белорусы порой и сами не подозревают, что качают приложение, разработанное в их стране, — иногда оно продается большим компаниям еще на уровне идеи.

Мобильными приложениями, разработанными компаниями-резидентами ПВТ, пользуется более 1 миллиарда человек в 193 странах мира. 91% производимого в парке программного обеспечения идет на экспорт. 43,2% поставляется в США, 49,1% — в страны Западной Европы, 5,3% — в Россию и СНГ, сообщает официальный сайт ПВТ. Между тем, как считают эксперты, из ПВТ не получилось «силиконовой долины». Парк высоких технологий не стал локомотивом для всей белорусской экономики, которая существует сама по себе — со своим падающим ВВП, дряхлеющим госсектором, а ПВТ — сам по себе, с минимальными налогами и мировыми стандартами компаний-резидентов. Почему так получилось, объясняет экономист, специалист в области управления Владимир Ковалкин.

Владимир Ковалкин: «На то много причин. Первая причина, на мой взгляд, это провал госполитики в отношении ПВТ. Он связан с тем, что достигли не тех целей, которые ставили. Ставили цели создавать продукты, которые потом будут влиять и развивать экономику страны, получили сервисные компании, которые продают человеко-часы на экспорт. Я не говорю, что это плохо, я говорю, что это хорошо, это лучше, чем ничего. Хорошо, когда люди зарабатывают деньги, хорошо, когда люди платят налоги. Но в таком случае вещи нужно называть своими именами — это, скорее, зона оффшорного программирования, и ее нужно строить иначе, нужна другая госполитика, нужно упрощать иммиграционное законодательство, нужно импортировать программистов из других стран. Если бы изначально ПВТ задумывался не как Парк высоких технологий, где создаются продукты, а как зона оффшорного программирования, где создаются сервисы, тогда бы вслед за этим были бы разработаны соответствующие политические документы, связанные с упрощением миграционного законодательства, с привлечением иностранных программистов, — тогда в этом был бы смысл. На сегодняшний день пытались сделать одно, получили другое».

Глава Ассоциации малого и среднего предпринимательства Сергей Балыкин также не видит белорусской «силиконовой долины», а, скорее, предприятие, торгующее ресурсами.

Сергей Балыкин: «Определенные успехи белорусского Парка высоких технологий обусловлены беспрецедентными льготами. Во-первых, резиденты ПВТ практически не платят налогов и освобождены почти от всех налогов, которые идут в бюджет Беларуси, во-вторых, достаточно квалифицированной и весьма дешевой рабочей силой — теми же программистами, тестировщиками, которые готовы работать за деньги, значительно меньшие, чем получают их коллеги в развитых странах. С учетом того, что рынок программного обеспечения является глобальным и совершенно не важно, в какой стране сидят люди, стучащие по клавиатуре компьютера, у IT-предпринимателей получается достаточно успешная схема — они предлагают услуги белорусских программистов по невысоким ценам, белорусским программистам платят еще меньше, но все-таки в разы больше, чем рядовому белорусу, а разницу кладут себе в карман, как любые предприниматели. То есть, по сути дела, это торговля ресурсом».

Появление ПВТ спровоцировало и резкий перекос на белорусском рынке труда. Глава государства ставит целью достичь средней зарплаты по стране в 500 долларов, а в белорусском IT-секторе это минимальная зарплата для начинающих тестировщиков приложений, средняя — 1500 евро, хватает вакансий и выше 2000 евро.

Владимир Ковалкин: «Второй аспект — это, безусловно, то, что на сегодняшний день ПВТ очень негативно влияет на рынки труда. То, что произошло на рынке труда в Беларуси… IT-сектор просто выгреб, вытянул вообще абсолютно всех, кого можно вытянуть к себе, и он испытывает голодание. На сегодняшний день зарплаты в Беларуси у айтишников сравнимы с европейскими. Это говорит о том остром дефиците рабочей силы (я имею в виду сейчас программистов), которая необходима. Этот перекос — это тоже проблема госполитики. У них — у программистов, у тестировщиков — действительно зарплаты в два, в три, в четыре раза выше, чем в среднем по стране. В результате у хороших, высококвалифицированных специалистов из других сфер появляется желание перейти в ІТ. Но что мы получим, если туда перейдут хирурги, если туда перейдут врачи, если туда перейдут учителя? Какую страну мы получим? Будем иметь программистов, которые не могут получить услугу хирурга вырезать элементарный аппендицит. Мы будем иметь программиста, у которого есть дети, но который не может этих детей отправить в нормальную школу — недостаток учителей и так далее. Вот поэтому, на мой взгляд, то, что происходит с ПВТ, с точки зрения государства — это провал госполитики. С точки зрения бизнеса, это, конечно, очень хорошо, потому что компании развиваются, платят налоги и хорошие зарплаты».

Можно ли изменить ситуацию? Владимир Ковалкин считает, что следует изменить отношение государства к ПВТ и работать с ним все же как с оффшором.

Владимир Ковалкин: «Безусловно, все это — продукт на экспорт, и эти продукты не применяются никак в Беларуси. Более того, когда мы смотрим отчеты ПВТ, мы понимаем, что доля продаж на рынок Беларуси — в районе одного процента, если не меньше. По сути, это зона оффшорного программирования. Были созданы условия, при которых сервисные компании могут платить минимум налогов и продавать все на экспорт. Какая-то часть денег достается белорусскому государству через уплату в Фонд социальной защиты средней зарплаты и через уплату налога на доходы программистов. В этом есть смысл, конечно, для бюджета, но глобально это создает больше проблем, чем приносит пользы. Если мы хотим ПВТ, то нам нужно делать так, чтобы там создавались продукты, которые дальше как-то реализовывались внутри страны и шли на экспорт. Если мы говорим про то, что сейчас есть, то давайте называть вещи своими именами. В таком случае у нас будет другая госполитика, мы будем рассчитывать не на то, чтобы задержать тех программистов, которые есть в Беларуси, мы будем думать про то, как иностранцев к нам завлечь, и за счет того, что они уже подготовленные приехали, за счет того, что они получили где-то там образование и какие-то другие государства потратили деньги на то, чтобы образовать этих людей, сэкономить и при этом заработать на тех налогах, которые они будут платить. И тогда вот эти мизерные налоги, которые сейчас платятся ПВТ, будут абсолютно обоснованны. Это лучше, чем ничего».

Сергей Балыкин не испытывает оптимизма по поводу влияния IT-сектора на всю белорусскую экономику в будущем. «В США для успеха „силиконовой долины“ потребовались три вещи: интеллектуальные ресурсы, капитал и защита инвестиций», — отмечает экономист.

Сергей Балыкин: «В Беларуси мозги, возможно, имеются, капиталов здесь нет, гарантий здесь тоже нет. Иностранный капитал сюда не пойдет. Намного проще выкупить белорусских „яйцеголовых“, вывезти их в те же Соединенные Штаты и создать компанию там вместо того, чтобы вкладывать деньги в белорусскую фирму с нашим непредсказуемым законодательством и с нашим непредсказуемым руководством».

Между тем в ближайшее время в Беларуси должен появиться новый декрет президента для IT-сферы, который будет регулировать, как обещается, все — от блокчейна до беспилотных автомобилей. Но, как заявил на конференции в минувшее воскресенье Николай Морковник, генеральный менеджер одной из крупнейших инвесткомпаний на рынке высоких технологий VP Capital, «IT-сектор — никакая не панацея для спасения экономики в целом. Декрет не решит все вопросы в экономике. Не нужно думать, что IT-сектор спасет экономику, необходима планомерная системная работа по улучшению условий хозяйствования, ведения бизнеса во всех других отраслях экономики».

Согласно августовскому докладу глобальной консультационной компании Ernst&Young, в секторе информационно-коммуникационных технологий в Беларуси занято более 85 тысяч человек, из которых около 34 тысячи — в сегменте IT продуктов и услуг. С 2005 по 2016 годы экспорт IT-услуг и продуктов вырос в 30 раз.

Добавить комментарий