ЖД вокзал в КельнеОрганизованные нападения мигрантов на женщин вылились в Германии в новые споры о политике массового приема беженцев.

Жители небольших городов земли Северный Рейн – Вестфалия, приезжавшие 31 декабря в крупнейший город региона – Кельн – для традиционного уличного празднования Нового года, сразу за дверями вокзала натыкались на исключительно необычный и неприятный прием.

У выхода из центральной железнодорожной станции толпились сотни мужчин – выходцев с Ближнего Востока и Северной Африки. Разбившись на группы по 10-20 человек, они вели настоящую охоту на девочек, девушек и женщин, прибывающих поездами.

Своих жертв восточные мужчины обступали плотным кольцом, после чего начиналась экзекуция: сначала у немок отбирали сумочки, драгоценности и мобильные телефоны, после чего сдирали с них одежду, включая нижнее белье, и беззастенчиво лапали всей толпой. Отчаянные, но тщетные крики о помощи только веселили и раззадоривали нападавших. Некоторых своих жертв они пытались тут же – на площади – склонить к оральному сексу. Против сотен молодых мужчин полиция ничего толком сделать не могла. Более того, нападению подверглась даже одна женщина – полицейский волонтер.

На самой привокзальной площади, которая плавно перетекает в площадь у знаменитого Кельнского собора, творился хаос: те, кому надоело домогаться женщин, запускали фейерверки в сам собор, а также в толпу горожан перед ним. Судя по видео с места событий, царила атмосфера агрессивного веселья: устроители всего этого действа на несколько часов действительно захватили центр города, вытворяя там все, что заблагорассудится.

Предварительные итоги Нового года в Кельне такие: около сотни женщин написали заявления о грабежах, нападениях и агрессивных домогательствах в полицию. Одна пострадавшая заявила об изнасиловании. При этом местные правоохранительные органы призвали нести заявления всех пострадавших: они полагают, что нападений могло быть больше, но не все хотят вновь переживать все это – даже и в воспоминаниях. Многие жертвы преступников были вынуждены обратиться к медикам из-за серьезных синяков на груди и ягодицах, а также из-за пережитого психологического шока.

Но главным неприятным следствием для общества стали даже не массовые преступления (они, к сожалению, случаются везде), а реакция властей и прессы на события в Кельне. Четыре дня после Нового года о произошедшем сообщали лишь небольшие местные СМИ, а городские, земельные и федеральные власти делали вид, что ничего особенного не произошло. После десятков преступлений были задержаны пять человек, троих из которых почти сразу отпустили.

Простое честное описание новогодней ночи в Кельне для нынешней Германии – это дело рискованное. Если бы кто-то один взялся сообщить, что толпа из тысячи иммигрантов организованно устроила настоящий террор немкам, то сообщивший человек (или организация) тут же, моментально, был бы обвинен в ксенофобии, нетерпимости, разжигании ненависти и причастности к правым радикалам. А это, в свою очередь – почти автоматический конец карьеры и репутации.

Ситуация изменилась только благодаря очевидцами и социальным сетям, куда эта история попала и зажила собственной жизнью, начав обрастать все более дикими подробностями, порой – выдуманными. За несколько дней «Кельнский Новый год», а также молчание прессы и властей стали одной из наиболее обсуждаемых тем в немецких блогах, поэтому делать вид, что «все нормально», более было невозможно.

На роль человека, который позволит выйти истории на общенациональный уровень, лучше всех подходила бургомистр Кельна Генриетта Рекер. Во-первых, она, как глава местной власти, имеет непосредственное отношение к произошедшему. Во-вторых, бургомистр широко известна всей Германии своей левой, проиммигрантской позицией: она была в числе тех, кто призывал немцев не бояться беженцев и принимать их с распростертыми объятиями. Немаловажно и то, что за свои убеждения она едва не заплатила жизнью: осенью на нее с ножом набросился ультраправый экстремист, нанеся ей несколько ранений. Никто не решился бы обвинить Рекер в ксенофобии и разжигании ненависти.

Но она все равно действовала крайне аккуратно, избегая идентификации нападавших в Кельне по национальности, гражданству или религии. Спустя четыре дня после Нового года мэр созвала экстренное(!) совещание с руководством полиции, на котором потребовала проведения тщательного расследования и наказания всех виновных. Как только отмашка от Рекер была получена, к освещению истории подключились общенациональные СМИ, полицейские начальники, земельные и федеральные власти, включая канцлера Ангелу Меркель.

Все они дружно осудили кельнских преступников и в один голос повторили слова Рекер о расследовании и наказании. Но на немой вопрос общества о том, как так вышло, что четыре дня историю пытались замести под ковер, внятного ответа так и не последовало. Ибо ответы, очевидно, не понравились бы никому.

Рекер, Меркель и их политические союзники вложили почти весь свой политический капитал в обещание «нового старта» для Германии, напрямую связанного с прибытием миллиона беженцев. Суть их позиции примерно такова: стареющее население страны требует все новых рабочих рук. Поэтому наплыв беженцев – это не столько проблема, сколько шанс на экономический рывок и моральный рост общества, его общей толерантности, солидарности и способности к состраданию. Несмотря на растущую критику справа, Меркель и Рекер и подобные им политики продолжают гнуть свою линию, так как признание ее провала нанесло бы сокрушительный удар по их карьерам.

И в этой ситуации «новый старт» получился не совсем таким, как о нем мечтали. Вместо экономического роста и интеграции – массовые нападения на женщин, грабежи и изнасилования. В процессе разбора кельнской истории выяснилось, что она была не единична: нечто подобное под Новый год происходило в Гамбурге, Штутгарте и других городах поменьше. Более того, в обществе растет подозрение, что власти ради сохранения стабильности сознательно приукрашивают статистику по преступлениям, совершенных мигрантами. Особенно это касается преступлений сексуального характера. Случаи агрессивного домогательства порой даже не регистрируются.

Два примера: в Баден-Вюртемберге как минимум одной больнице пришлось нанять охрану, чтобы защищать женщин – врачей и медсестер от приставаний со стороны пациентов-беженцев. В Баварии один из ночных клубов просто закрыл двери для посетителей с Ближнего Востока после потока жалоб на них от посетительниц-немок. В полиции эти и подобные им случаи даже не квалифицируются как преступления, иначе официальная статистика стала бы выглядеть совсем пугающе.

Более того, в местной прессе уже появлялись сообщения о том, что изнасилования детей беженцев, совершенные такими же «соискателями убежища», иногда даже не попадают в статистику.

По данным Reuters, немецкий профсоюз полицейских совместно с организациями по защите прав женщин совместно обвинили власти страны в попытках скрыть истинный размах бедствия. При этом авторы обращения прямо указали на то, что политическое руководство изо всех сил старается поддержать у граждан иллюзию безопасности, чтобы не вызвать негативных чувств к беженцам.

Центральные СМИ, опасаясь обвинений в ксенофобии, также неохотно рассказывает о таких историях, что породило в Германии презрительный термин Lugenpresse (лживые медиа). Обычно его используют в отношении тех СМИ, которые из благих соображений политкорректности что-то недоговаривают или приукрашивают. История в Кельне в каком-то смысле вскрыла гнойник, который власти и Lugenpresse долго и усердно припудривали и маскировали. Вытекшая наружу неприглядная правда вызвала первый в стране крупный скандал, связанный с мигрантами и их проблемами. Многим стало ясно, что замалчивать происходящее уже просто невозможно: неприятности сами собой никуда не улетучатся, с ними придется бороться, причем весьма жестко. Видя колоссальный запрос на правду со стороны общества, полиция и СМИ не будут «мариновать» потенциальный «второй Кельн» четыре дня – история станет общеизвестной моментально.

Это ставит Ангелу Меркель и ее соратников перед неприятным выбором. Во-первых, они могут продолжать делать вид, что ничего особенного не происходит, что Кельн – это «единичный случай». Такая политика на время отодвинет масштабный кризис, но одновременно она будет подогревать теории заговора («власти все скрывают!!!») и, как следствие, популярность ультраправых партий и движений.

Во-вторых, правительство Германии может открыто признать, что бесконтрольный прием беженцев и мигрантов обернулся существенными проблемами, о которых ранее не подумали. А выдвинутый Меркель лозунг «Мы справимся!» сейчас принадлежит, скорее, области благих пожеланий, а не объективной реальности. Это, однако, станет прямым признанием поражения и почти неизбежно приведет к смене власти в стране.

Сейчас в Берлине принято некое промежуточное решение: с одной стороны, будет усилена борьба с преступностью в рядах иммигрантов, с другой – стратегическая линия на их прием объявлена верной. Это, вероятно, могло бы помочь, если бы беженцев было несколько десятков тысяч. Но среди миллиона прибывших только в 2015 году, как и в любой большой группе людей, обязательно найдутся свои негодяи, поэтому повторение «кельнского Нового года» в той или иной форме и пропорции – это лишь вопрос времени.

Кстати, в самом Кельне власти решили ответить на массовые нападения на женщин «Маршем мира». Видимо, расчет строится на том, что нападавшим станет стыдно, и они исправятся. Успехов!

Иван Яковина, nv.ua
Добавить комментарий